Версия для печати
Вторник, 11 Июль 2017 03:22

Вопросы к соглашению России и США по югу Сирии Избранное

Автор
Оцените материал
(0 голосов)

Одним из главных публичных итогов встречи президента России Владимира Путина и его американского коллеги Дональда Трампа стало соглашение о прекращении огня на юго-западе Сирии в провинциях Дераа, Кунейтра, Сувейда и о создании в Аммане центра мониторинга соблюдения режима прекращения огня. Как позже заметил глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров, «три другие зоны деэскалации, дискуссии по которым продолжаются в рамках астанинского процесса, также достаточно актуальны».

Мировые средства массовой информации районы на юго-западе, за режим прекращения огня в которых с 9 июля стороны взяли на себя ответственность, часто называют «новой зоной деэскалации». Верно это утверждение или нет – вопрос на самом деле неоднозначный.

Агентство Associated Press со ссылкой на свои источники первым сообщило о достигнутом соглашении между Москвой и Вашингтоном. Журналисты отметили, что эта договоренность знаменует новый уровень участия президента США Дональда Трампа в попытке разрешить гражданскую войну в Сирии. Однако, по их информации, данная сделка никак не относится к меморандуму о создании зон деэскалации в Сирии, подписанному Ираном, Россией и Турцией в Астане в мае 2017 года. 

Учитывая, что в астанинском меморандуме фигурировали только две провинции - Дераа и Кунейтра, мы можем предположить несколько вариантов логики соглашения.

Итак, первый сценарий: США и Россия признали невозможным функционирование обозначенной в Астане южной зоны деэскалации на прежних условиях. Скажем, в последние месяцы там шли активные боевые действия с участием проправительственных формирований и оппозиции Сирийской свободной армии из коалиции «Южный фронт». Собственно, это и послужило причиной того, что 34 командира подписали заявление о бойкоте пятого раунда Астаны. «Южный фронт» опирается на поддержку иорданского MOC (The Military Operations Center), что самом по себе исключает присутствие в рядах коалиции отрядов «Исламского государства» и Hay'at Tahrir al-Sham (HTS).

Сценарий второй: США и Россия расширили южную зону деэскалации, обозначенную в Астане, подключив к договорённостям Израиль и Иорданию. В таком случае Вашингтон фактически становится участником астанинского процесса, что является несомненным успехом российской дипломатии в плане закрепления за Соединенными Штатами ответственности по влиянию на оппозицию. В свою очередь американцы с союзниками таким образом проверяют способность России оказывать влияние на Дамаск и Иран, которые для дискредитации оппозиции могут подыграть Jaysh Khalid ibn al-Waleed, отделению «Исламского государства», и HTS, которые так или иначе будут инициировать наступление для срыва перемирия. Турция не имеет ни влияния, ни интересов на юге Сирии (в отличие от двух зон – в провинции Идлибе и примыкающих к ней территорий Латакии, Алеппо и Хамы и «Растанском котле»), и, соответственно, не может выступать гарантом перемирия или отстаивать интересы тамошней оппозиции.  

И наконец, третий сценарий: США и Россия расширили южную зону деэскалации, обозначенную в Астане, подключив к договорённостям Израиль и Иорданию, но при этом негласно под провинцией Сувейда понимается еще и территория Сирийской пустыни. Анклав оппозиции в Восточном Каламуне и территория вокруг населенного пункта ат-Танф, где дислоцированы отряды местных суннитских племен из Revolution Commando, поддерживаемых спецназом США, Великобритании и Норвегии, не входят в какую-либо зону деэскалации. Напомним, что в районе Сирийской пустыни ВВС США дважды сбивали иранские ударно-разведывательными беспилотниками Shahed-129 и несколько раз атаковали проиранские формирования, продвигающиеся к ат-Танфу. В итоге оппозиция возле ат-Танфа оказалась заблокирована проправительственными силами и потеряла возможность двигаться к занимаемому ИГ Аль-Букамалю в провинции Дейр эз-Зор. При этом теоретически Revolution Commando, поддерживаемый спецназом, мог продолжить движение на восток и миновать в пустыне позиции иранских прокси-сил, однако американцы отказались от этого решения. Во-первых, в такой конфигурации сил у них, по сути, не было повода атаковать проправительственные формирования, которые не продвигались в сторону проамериканских отрядов, а формально нацелились на борьбу с ИГ (хотя и создали «шиитский коридор» в Ирак). Во-вторых, не секрет, что параллельно с развитием американо-иранского противостояния на юго-востоке Сирии между Россией и США в Иордании велся диалог о деконфликтации пространства. По данным дипломатических источников, очередной раунд таких переговоров в Аммане состоялся буквально накануне недавней и первой встречи Владимира Путина и Дональда Трампа в Гамбурге.

И хотя рассматривается вариант переброски части подразделений Revolution Commando в район Шаддади (Хасака) для усиления арабского компонента коалиции «Демократические силы Сирии», однако оппозиция все равно сохранит свое присутствие на границе с Иорданией. Американцам это необходимо для отслеживания ситуации на сирийско-иракской границе как в плане контроля за перемещением проиранских отрядов, так и радикальных элементов: потому что район границы с ее тоннелями важен боевикам «Исламского государства» для их выживания в Сирии и Ираке после потери крупных населённых пунктов.

Другое дело, что, по словам Сергей Лаврова, в новом документе о создании зоны деэскалации на сирийской территории «четко подтверждена приверженность России, Иордании и Соединенных Штатов суверенитету и территориальной целостности Сирийской Арабской Республики и резолюциям СБ ООН, которые заложили основу для продвижения политического урегулирования». Таким образом Москва и Вашингтон вряд ли бы стали объявлять территорию Сирийской пустыни отдельной зоной деэскалации, чтобы не провоцировать разговоры о разделении страны. Почему в южную зону помимо Сувейды официально не были добавлены участки Сирийской пустыни в Дамаске и Хомсе? Возможно, это связано с неопределенным статусом этих территорий и большим иранским влиянием.

Так, несмотря на объявленные и официально вступившие в силу с 9 июля соглашение США и Россией, пока не ясно: что оно собой представляет, каким образом на юге Сирии будет отслеживаться перемирие, а главное - осуществляться борьба с радикалами. Гипотетически при устойчивом перемирии оппозиции сама готова бороться с отрядами террористической направленности, главное – чтобы все стороны стремились поддерживать режим прекращения огня и были нацелены на политическое урегулирование конфликта.

Photo credit: Carlos Barria / Reuters

Прочитано 4955 раз
Mardasov Anton

Последнее от Mardasov Anton

Похожие материалы (по тегу)